Somebody mixed my medecine!..
И снова я о ранах.
Я ненавижу тебя за то, что перед тобой мне нужно быть какой-то. За то, что я играю роль, как перед чужаком, как перед всеми чужаками, которых я встречаю.
Я напрягаюсь и стараюсь казаться лучше, чем я есть.
И теперь внезапно я чувствую отторжение. Это требует от меня слишком много энергии, это исполнение роли. Раньше это переваривалось нормально, раньше я этого даже не понимала.
А тут вчера до меня дошло.
Я хочу казаться перед тобой умнее, красивее, смелее и всячески лучше, чем я есть.
Но это же не я. Не я.
Мне так страшно, что все вокруг возьмут и узнают, какое я на самом деле чмо (кроме действительно близких друзей - эти уже знают, хотя и тут я иногда дрожу от страха) и бросят меня.
Да, я до колик боюсь, что меня все бросят.
А по сути-то я никто, ничем не отличающийся никто. И вот эти все это как раз-таки и узнают.
Наверное, меня размажет по асфальту тогда тонким слоем.
Но я думаю, что после этого я соберусь по кускам, сошьюсь заново и стану свободной.
Конечно, не сразу перед всеми, кого я знаю, открыть эту свою беспомощность - иначе я крышей тронусь.
Перед кем-то я никогда ее и озвучить не смогу. Мне бы сказать им это "я беспомощна" в своей голове, чтобы перестать играть роль кого-то.
И перед тобой тоже. Уже или бери такую, или гони к чертям.
Мне до зубодробящей боли хочется нравится.
Развернуть бы это желание, но куда? И что за ним стоит?
Рана вторая.
Тело.
Одно это слово вызывает гул и р-рокот злых мыслей.
Я уже не ненавижу себя, кажется, как это было раньше.
Мне больно от того, что если ко мне приложить лекалу идеальной фигуры, я не влезу.
Мне больно.
И я хочу избавиться от этой боли, чтобы ничто не могло задеть меня, чтобы слова только скребли по бронестеклу, но не царапали его.
Louder
Мозг-то сообщает, что ржать могут над любой фигурой, как над любой - и не ржать.
И как сделать так, чтобы моя была той, над которой не ржут? Как защитить свою беспомощную душу?
Louder!
Первая стадия феминизма (как была у меня) - это именно такая попытка. Попытка найти себе железобетонные латы таких же соплеменниц. Найти общество, которое загрызет любого, кто посмеет хоть слово пискнуть. Потому что не каждая может загрызть самостоятельно. Я, например, не могу. Что и печально.
Но теперь и это не работает. Слепая злость помогает недолго, вынося на волне вверх.
Louder that words!
Я ненавижу тебя за то, что перед тобой мне нужно быть какой-то. За то, что я играю роль, как перед чужаком, как перед всеми чужаками, которых я встречаю.
Я напрягаюсь и стараюсь казаться лучше, чем я есть.
И теперь внезапно я чувствую отторжение. Это требует от меня слишком много энергии, это исполнение роли. Раньше это переваривалось нормально, раньше я этого даже не понимала.
А тут вчера до меня дошло.
Я хочу казаться перед тобой умнее, красивее, смелее и всячески лучше, чем я есть.
Но это же не я. Не я.
Мне так страшно, что все вокруг возьмут и узнают, какое я на самом деле чмо (кроме действительно близких друзей - эти уже знают, хотя и тут я иногда дрожу от страха) и бросят меня.
Да, я до колик боюсь, что меня все бросят.
А по сути-то я никто, ничем не отличающийся никто. И вот эти все это как раз-таки и узнают.
Наверное, меня размажет по асфальту тогда тонким слоем.
Но я думаю, что после этого я соберусь по кускам, сошьюсь заново и стану свободной.
Конечно, не сразу перед всеми, кого я знаю, открыть эту свою беспомощность - иначе я крышей тронусь.
Перед кем-то я никогда ее и озвучить не смогу. Мне бы сказать им это "я беспомощна" в своей голове, чтобы перестать играть роль кого-то.
И перед тобой тоже. Уже или бери такую, или гони к чертям.
Мне до зубодробящей боли хочется нравится.
Развернуть бы это желание, но куда? И что за ним стоит?
Рана вторая.
Тело.
Одно это слово вызывает гул и р-рокот злых мыслей.
Я уже не ненавижу себя, кажется, как это было раньше.
Мне больно от того, что если ко мне приложить лекалу идеальной фигуры, я не влезу.
Мне больно.
И я хочу избавиться от этой боли, чтобы ничто не могло задеть меня, чтобы слова только скребли по бронестеклу, но не царапали его.
Louder
Мозг-то сообщает, что ржать могут над любой фигурой, как над любой - и не ржать.
И как сделать так, чтобы моя была той, над которой не ржут? Как защитить свою беспомощную душу?
Louder!
Первая стадия феминизма (как была у меня) - это именно такая попытка. Попытка найти себе железобетонные латы таких же соплеменниц. Найти общество, которое загрызет любого, кто посмеет хоть слово пискнуть. Потому что не каждая может загрызть самостоятельно. Я, например, не могу. Что и печально.
Но теперь и это не работает. Слепая злость помогает недолго, вынося на волне вверх.
Louder that words!