Somebody mixed my medecine!..
-Кофе? - вопрос застал так неожиданно, что Раса не успела собраться. Ей будто врезали по живому со всего разгона этой чертовски веселой интонацией, этим искристым вопросом.
-Спасибо, - буркнула девушка и хотела добавить: "Нет", но предлагавшая уже всунула ей в руку приятно теплый дымящийся картонный стаканчик.
-Пейте быстрее, стынет, - заметила она. - Кстати, без сахара. Если нужен, то у меня есть, - она полезла в карман.
-Нет, спасибо, - холодно ответила Левинас и на секунду даже пожалела об этом - улыбка тут же сползла с раскрасневшегося на морозе миловидного личика. Но причина, как оказалось, была не в этом.
-Ой, а что это у вас над бровью?
-А, это, - девушка чувствовала, что не может сопротивляться напору эмоций и лучистости этой случайной прохожей. - Да так, вчера спешила, подскользнулась, а там была какая-то арка, ну и я прямо лбом об стену...
Раса знала, что она засмеется. Раса хотела услышать ее смех. Девушка и правда захохотала, затем хлопнула себя по губам и совершенно серьезно провозгласила:
-Простите. Не смешно.
Левинас улыбнулась.
-Ну, извините, мне пора! Не стойте долго, а то замерзнете в такой снегопад-то!
И, махнув на прощание рукой в ярко-желтой рукавице с забавным рисунком, девушка последовала своей дорогой. Левинас вдруг почувствовала страстное желание окликнуть ее. Ведь, по сути, это был единственный сколько-то близкий и проявивший сочувствие человек. "Родителям" было все равно, Смита она слышать не хотела, хотя к последнему чувствовала болезное притяжение влюбленной дурочки - хотелось, и чтобы позвонил, и чтобы не звонил. А больше никого-то и не было.
Но не окликнула.
-Спасибо, - буркнула девушка и хотела добавить: "Нет", но предлагавшая уже всунула ей в руку приятно теплый дымящийся картонный стаканчик.
-Пейте быстрее, стынет, - заметила она. - Кстати, без сахара. Если нужен, то у меня есть, - она полезла в карман.
-Нет, спасибо, - холодно ответила Левинас и на секунду даже пожалела об этом - улыбка тут же сползла с раскрасневшегося на морозе миловидного личика. Но причина, как оказалось, была не в этом.
-Ой, а что это у вас над бровью?
-А, это, - девушка чувствовала, что не может сопротивляться напору эмоций и лучистости этой случайной прохожей. - Да так, вчера спешила, подскользнулась, а там была какая-то арка, ну и я прямо лбом об стену...
Раса знала, что она засмеется. Раса хотела услышать ее смех. Девушка и правда захохотала, затем хлопнула себя по губам и совершенно серьезно провозгласила:
-Простите. Не смешно.
Левинас улыбнулась.
-Ну, извините, мне пора! Не стойте долго, а то замерзнете в такой снегопад-то!
И, махнув на прощание рукой в ярко-желтой рукавице с забавным рисунком, девушка последовала своей дорогой. Левинас вдруг почувствовала страстное желание окликнуть ее. Ведь, по сути, это был единственный сколько-то близкий и проявивший сочувствие человек. "Родителям" было все равно, Смита она слышать не хотела, хотя к последнему чувствовала болезное притяжение влюбленной дурочки - хотелось, и чтобы позвонил, и чтобы не звонил. А больше никого-то и не было.
Но не окликнула.