Somebody mixed my medecine!..
Я никогда не ведала такого мучительного состояния. Никто не спал. Кроме неё, метавшейся в лихорадке. Меня разрывало на клочки. Я помню, что совершала какие-то бессмысленные движения, типа широко амплитудных раскачиваний на стуле, чтобы помнить, что у меня ещё есть тело. Чтобы не расслоиться совсем.
Всё начиналось тихо. Она пришла и легла, уставшая, улыбаюсь прикосновений к грязно-серой, но чистой и прохладной простыне. Тихая, не как обычно.
Трясущаяся от лихорадки впервые выпускает сразу 6 крыльев. Пара нормальных, пара непропорциональных, пара мокрых и маленьких, со слипшимися перьями – только рожденные.
Некому помочь.
Шамс не в силах даже подняться с пола. Набивает пару синяков в бессмысленных попытках. Потом она отращивает когти и идёт мочить людей. Нэн страшно. Никого рядом, чтобы помочь. А потом приходит Санджи и тупит.
К-к-к-к.
Effebrio!
Всё начиналось тихо. Она пришла и легла, уставшая, улыбаюсь прикосновений к грязно-серой, но чистой и прохладной простыне. Тихая, не как обычно.
Трясущаяся от лихорадки впервые выпускает сразу 6 крыльев. Пара нормальных, пара непропорциональных, пара мокрых и маленьких, со слипшимися перьями – только рожденные.
Некому помочь.
Шамс не в силах даже подняться с пола. Набивает пару синяков в бессмысленных попытках. Потом она отращивает когти и идёт мочить людей. Нэн страшно. Никого рядом, чтобы помочь. А потом приходит Санджи и тупит.
К-к-к-к.
Effebrio!