Простите меня, я раскаиваюсь, На мелкие стекла разваливаясь, Сгораю в больном бреду. Мне стыдно, что я отвергаю Вас, Мерещится взгляд уставших глаз — Я лопну по швам, не дойду.
Что же это за странное чувство, Как будто внутри становится пусто, А воздух - горячим, вязким и узким И нужно писать стихи.
Проще убей меня сразу, шустро, Я точно вхожу в ложе Прокруста, Меня даже в ад не берут за грехи. И череп мой треснет в светящемся нимбе - Мне маяться в сером вонючем лимбе.
Что это за странное чувство, Как будто внутри становится пусто, А воздух - горячим, вязким и узким И нужно писать стихи.
Проще убей меня сразу, шустро, Я точно вхожу в ложе Прокруста, Меня даже в ад не берут за грехи, И череп мой треснет в светящемся нимбе - Мне маяться в сером лимбе.
Я ненавижу тебя за то, что перед тобой мне нужно быть какой-то. За то, что я играю роль, как перед чужаком, как перед всеми чужаками, которых я встречаю. Я напрягаюсь и стараюсь казаться лучше, чем я есть. И теперь внезапно я чувствую отторжение. Это требует от меня слишком много энергии, это исполнение роли. Раньше это переваривалось нормально, раньше я этого даже не понимала. А тут вчера до меня дошло. Я хочу казаться перед тобой умнее, красивее, смелее и всячески лучше, чем я есть. Но это же не я. Не я. Мне так страшно, что все вокруг возьмут и узнают, какое я на самом деле чмо (кроме действительно близких друзей - эти уже знают, хотя и тут я иногда дрожу от страха) и бросят меня. Да, я до колик боюсь, что меня все бросят. А по сути-то я никто, ничем не отличающийся никто. И вот эти все это как раз-таки и узнают. Наверное, меня размажет по асфальту тогда тонким слоем. Но я думаю, что после этого я соберусь по кускам, сошьюсь заново и стану свободной. Конечно, не сразу перед всеми, кого я знаю, открыть эту свою беспомощность - иначе я крышей тронусь. Перед кем-то я никогда ее и озвучить не смогу. Мне бы сказать им это "я беспомощна" в своей голове, чтобы перестать играть роль кого-то. И перед тобой тоже. Уже или бери такую, или гони к чертям. Мне до зубодробящей боли хочется нравится. Развернуть бы это желание, но куда? И что за ним стоит?
Рана вторая. Тело. Одно это слово вызывает гул и р-рокот злых мыслей. Я уже не ненавижу себя, кажется, как это было раньше. Мне больно от того, что если ко мне приложить лекалу идеальной фигуры, я не влезу. Мне больно. И я хочу избавиться от этой боли, чтобы ничто не могло задеть меня, чтобы слова только скребли по бронестеклу, но не царапали его.
Louder
Мозг-то сообщает, что ржать могут над любой фигурой, как над любой - и не ржать. И как сделать так, чтобы моя была той, над которой не ржут? Как защитить свою беспомощную душу?
Louder!
Первая стадия феминизма (как была у меня) - это именно такая попытка. Попытка найти себе железобетонные латы таких же соплеменниц. Найти общество, которое загрызет любого, кто посмеет хоть слово пискнуть. Потому что не каждая может загрызть самостоятельно. Я, например, не могу. Что и печально. Но теперь и это не работает. Слепая злость помогает недолго, вынося на волне вверх.
Привет. Меня зовут Болеслава, мне 17 лет, но друзья называют меня Бэт. Не потому, что Бэтмен, а потому что Бетельгейзе. Я фанатею от всего, что связано с космосом и считаю, что он как-то связан со мной. Потому что я могу чуть больше, чем могут обычные люди. -Слава, - подруга тронули меня за руку и кивнула на кружку, в которой очень активно бурлил кофе. -Черт! - я одернула руку и бурления прекратились. -Нужно аккуратнее, - шикнула девушка. - Вдруг кто заметит? -Знаю, - раздраженно ответила я. - Но я не могу это контролировать! Как будто на день дается определённый лимит энергии, которую нужно истратить... Так оно, похоже, и было. Если за день я ничего не подожгла и не нагрела, это получалось само собой, непроизвольно - вот как сейчас с чашкой. Вообще, я не знала, что это, но мои способности подходили под описание пирокинеза. Конечно, я не могла швыряться фаер-болами и дышать огнем, но могла нагревать небольшие емкости с жидкостью или без, вообще греть разные предметы, поджигать салфетки, тонкую ткань и прочие мелкие легковоспламеняемые предметы.
Ничерта не готово, время поджимает, писать лень, но есть прекрасная песня Arctic Monkeys - Old Yellow Bricks.
где моя песня под состояние?
Но состояние-то было вчера. Когда я в очередной раз вываливала свои проблемы на дорогого мне человека, как вдруг осеклась и поняла. Этот человек не вещает о своих проблемах, как я, направо и налево, т.е., скорее всего, держит в себе. А если держит в себе, значит, в "хранилище" прибудет еще и моя запарка. Так искренне за то, что нагрузила, я не извинялась еще никогда.
Но это вовсе не значит, что нужно забить на друзей. Просто тем, кто говорит, нужно это учесть, как и тем, кто слушает. Энивей, спасибо моим тем-кто-слушает.
Чуть нипадох. Как-то все сразу вместе -____- Мде, как легко вывести из строя человека. Жуть! Нужно было сразу пить обезбол, дэ. Такого эпичного сочетания не было еще, пожалуй, никогда... Как раньше люди без парацетамола жили? Жуть.
Зарисовки о первых днях в разных инстанциях; такое.
-Правило первое, - начал суровый мужик метра под два, которого, как Ий узнает потом, звали Лионом с ударением на "и" и только туда, - в Командора не влюбляться. -Дак я же девушка... - промямлила сбитая с толку Стриго. -Поэтому тем более нельзя! - чуть ли не гаркнул говорящий. - Правило второе. Ты тут - никто, пока не покажешь, что ты хоть кто-то. Ийдо едва сдержала улыбку, вспомнив, что то же самое она услышала от сурового дядьки лет 50, своего первого начальника здесь, в самый первый же день. -И мне плевать, что тебя приняли на звание оруженосца командора Тревельян... Тут звания дают за заслуги, а не за красивые глаза, ясно? Девушка нервно дернулась и кивнула. -А пока главный после неё - я, и слушаться все будут меня. Вопросы есть? -Н-не... -Свободна! Стриго чувствовала себя побитой, когда вышла из казармы. Ужас, кажется, ей только что всем отрядом заявили, что никто ее приказаний слушаться не будет и чуть ли не плюнули в лицо. Шикарно! И что за подвиг ей нужно совершить, чтобы ее стали уважать? Убить медведя в рукопашном бою? Или нет, может, лучше тигра? Девушка сама усмехнулась нелепости этой мысли, вырвала колосок у придорожного сорняка и стала медленно его разжевывать.
-Обидеть художника может каждый, - Лютик довольно шмыгнул носом, попутно поправляя выбившуюся из-под берета прядь волос. - Но не каждый может увернуться от удара бандурой! -Во-о-от! - торжествующе взревели где-то рядом, - ты сам ее бандурой зовешь! -Я сказал "лютня", глухомань ты эдекая! -Бандура-а! -Лютня! -Бандура! Геральт, подтверди, что он сказал бандура! -Или вы оба сейчас замолкнете, или я сниму струны с этого инструмента и засуну их вам в задницы! -Банду-ур...а-а, отвали от меня, конченый! Гера-альт!
Стриго довольно хрюкнула от смеха, упала животом на перила и поехала вниз, бодро горланя: —Жених и неве-еста, в коробрчке тесто! В след ей летели грязные ругательства, угрозы и мелкие предметы, отбиваясь от ступенек и стен. Пошатываясь, гораздо более пьяная Идга пыталась спуститься с лестницы, при том так, чтобы все конечности остались целы. Однако, тут удача ей улыбнулась. —Лавеллан, лови ее!.. Стриго была настолько пьяна, что осознала происходящее, уже вписавшись ногами в грудь поднимавшемуся по лестнице Инквизитору. Тот рефлекторно поймал ноги, чем и спас горе-оруженосца от падения с трехметровой высоты. Однако судьба быть выданной злой и разгоряченной Идге улыбалась Стриго явно меньше, чем пара-тройка сломаных костей, так что та тут же начала брыкаться, дурно подхихикивая: —Аслан! — осеклась, осознав всю глубину фамильярности, — сир! Не могли бы вы меня отпустить?
Жаль, что для работы в скорой нужно минимум 3 года образования. Хотя, я бы там загремела в психушку в первый же день, пожалуй. Я всегда мечтала быть храброй хоть в чём-то. Человеком, которой в сложной ситуации не растеряется, а наоборот - соберется и будет действовать. Похоже, это ни разу не про меня. Похоже, еще -1 в моей пирамидке самомнения.
Я не могу ничего. И не обладаю ничем. Я ничтожество.
Да и кого я обманываю. Я бы не пошла добровольно на такую работу, если я, черт возьми, не могу даже к коменданту сходить. Похоже, у меня серьезные проблемы на счет общения с людьми.
Я просто завидую. Завистью разрывающей.
Гипотетически будут на мне ездить? Да нет. Я - хуйня, а не человек, и все не любят, а просто притворяются. Чтобы не обидеть.
Общество шума Забей мне голову битом! Я хочу больше думать Этим мозгом разбитым Push me В информационное удушье Till I can get my Satisfaction!
О-о, я как никто знаю об этом забивании головы шумом. Тишина доступна только избранным богачам. Выйти на улицу без плеера - трагедия. Все почему? Потому что тогда мысли будет глушить нечем. Мне всегда казалось, что я смогу от этого в любой момент отойти. Что я смогу выключить свои головозабивалки и мыслеглушилки и выйти один на один к своим мыслям. Не-а, не могу. И тормознить я не могу. Без электронного шума в наушниках у меня будет ломка. Способы, которыми мы прячемся от мира. У меня это музыка и фантазии. Я ебаный эскапист, который до усрачки боится мира. И которому адски стыдно за то, как последние пару месяцев он ходило петухом. И стыдно вообще за всё. За всю себя.
Ещё способ отвлечься вспомнился. Сделать себе больно.
Давай, порви меня совсем.
Устойчивая психика. Вот какая она у меня - неустойчивая. Даже когда нужно собраться и потерпеть, я буду рассусоливать нюни и прочее. Боги ж вы мои, зачем такой коктйель из ебанутых амбиций и слюнтяйского характера?
-Ты теперь что-то типа "штрафбата". На передовой, в общем. В гуще. Если не понятно - тебя там могут укокошить за пять минут и нам не жалко. Ясно? - Леллиана объясняла нарочито детально, будто малому ребенку, и очень насмешливо. -Ясно, - новоиспеченная воительница пыталась отвечать как можно более сухо и равнодушно, но блестящие влагой глаза выдавали её с потрохами. -Не ясно, а "так точно"! - гаркнула начальница секретной службы. Самообладания хватило ровно на то, чтобы не разрыдаться, пока она не выйдет.
***
"Со щитом или на щите" Первый же бой не дался ей. Всё пошло из рук вон плохо с самого начала. Боевой шок был на лицо, Идга видела это по бледному лицу и почти конвульсивно сомкнутым посиневшим губам. Это не кошельки на ярмарке подрезать... Но если перед наступлением она еще как-то держалась, то, когда отряды схлестнулись, ее присутствие начало мешать. Идге приходилось быть внимательной за двоих, и пару раз она чуть не поплатилась за это. Горе-оруженосец пребывала буквально в ступоре, и лучше было избавиться от нее, чем подставляться так еще раз. -Иди, найди наших лекарей, передай, пусть будут на изготовке!.. Тревельян ляпнула буквально первое, что пришло в голову, но приказ прозвучал внушительно, да и это заставит ее убраться из самого боя и отойти в тыл. Хоть бы по дороге не пришили... Краем глаза женщина подмечала, как удивительно ловко Стриго продвигалась по полю - это же надо такое везение! Однако, на этом-то оно и закончилось. Тревельян даже сейчас, сидя рядом с ней в палатке, не могла понять, как это произошло. Неужели она подставилась специально? В голове снова вспыхнули кадры: синее магическое пламя, следующий - девушка уже лежит навзничь, а отряд, каким-то неведомым образом прочувствовав мысли командира, сомкнулся вокруг, не давая врагу подступиться. Сложно даже было понять, жива ли она. Наконец, в палатку вошел целитель: -Тут нужен маг, очень опытный... Я дам ей настойку для быстрого заживления и чтобы немного унять боль, но с такой раной справиться не смогу. Идга кивнула, резко встала и вышла из палатки, объявляя: -Выдвигаемся в Скайхолд!
***
Отряд вернулся с миссии в кратчайшие сроки. Обычно это значило, что всё либо очень хорошо, либо очень плохо. Сигналом того, что исход был скорее второй, послужили два бойца, пронесшие на носилках кого-то, накрытого полотном. -Леди Тревельян?.. - Аслан вопросительно посмотрел на подошедшую шевалье. Сейчас будет долгий и неприятный разговор. - Кто там? Инквизитор и сам не понял, почему его буквально обожгло услышанное: -Ийдо.
***
-Наказание отменили, - прогрохотало прямо с порога. - Как была принеси-подай, так и останешься. Трудно было сказать, слышала ли Ийдо это, была ли она в сознании, спала или бодрствовала. Ответа не последовало никакого, с момента ранения девушка еще не приходила в себя, разве только рука слегка дрогнула, будто бы пытаясь сжаться в кулак.
***
-Войдите, - недовольно буркнула Идга, даже не оборачиваясь на стук. Если в такую рань, значит, что-то опять случилось. Надоели... -Доброе утро, командор! - Тревельян с удивлением узнала голос Ийдо. - Ваш оруженосец прибыл! Женщина фыркнула: -Аслан отменил наказание, ты можешь быть свободна. Идга ждала радости, удивления, чего угодно от этой плутовки, но та лишь сомкнула брови и решительно выдала: -Я подала прошение о восстановлении меня на должность вашего оруженосца.
Острое желание прожить чужую жизнь - знак того, что с этой жизнью что-то не так.
Всем-то, по сути, пофиг. Интересная метафора. Одиночество - как голодание. Голод меня мучит, и одиночество тоже. Буду утешаться мыслью о том, что оно попутно очищает.
Я уткнулась головой в шершавую стену и трусь щекой в бессмысленном непонимании. Где-то зарыта фундаментальная разница между нами, я не могу понять, где, я не вижу ее. На третій хвилині я бачу вітер, Я чую колір Зеленого лісу...
The big-big bang! The reason I'm alive...
Гаденько так делать - манить сладким запахом, а потом кусать, как мухоловка. Я будто каждый раз чувствую, что там есть ещё что-то, что-то за тем, что демонстрируется. И я не могу убить это чутье - потому ли, что оно правдиво или потому, что мне очень хочется в это верить? Что ж, моя задача перестать реагировать на запах, бррр. Это уже гниет в моей голове, бродит и киснет, и я без понятия, кому рассказать, чтобы глотнуть свежего воздуха.
Зависимость от соц. сетей из бэд. Это общество так думает или я? Но, все же, не оч, что я не переношу одиночество и вот это. Понять, что хочу делать конкретно я, а не лишь бы понтонуться. Что же, даже с писательством траблы, хах?
Простелись полем передо мною. Жизнь прожить - не поле перейти. Жизнь длинною в поле. Горы - это красиво, это безумно божественно красиво. Но я со степей. Я с просторов.
Оседлать лошадь и уехать в один прекрасный день к чертям. Только у меня никогда не хватит на это сил. Разве что на последнем издыхании, если я буду знать, что скоро уже умру, и будет нечего бояться и нечего терять.
Простелись передо мною звездным небом. Я хочу почувствовать, что этот мир мне - дом. Дорогой и ждущий меня дом. Я хочу из крови своей вырастить поле маков, а из костей - тысячелистник.
-Внимание! Бойцы отряда тут же бросили свои занятия и обернулись на командира. -Это - мой новый оруженосец, - Идга буквально за шкирку выволокла на свет Ий, которая упорно пыталась спрятаться за ее спиной. - Зовут Ийдо Стриго. У кого язык завяжется выговорить, сокращенно - Ий и никак иначе. Трогать нельзя. Спаивать нельзя. Выпрашивать разрешение на потрогать у меня в пьяном виде нельзя. Всё ясно? -Так точно, командир! -Вот и чудно. Свободны.
-Внимание! Ноль реакции. В этом гуле казармы никто не то, что не обратил внимания на призыв, а даже не заметил, что она зашла. -Э-эй! - Ий замахала руками, но и это не дало должного эффекта. Была пятница, отряд развлекался, как мог- за центральным столом пили и резались в карты, кто-то полировал оружие, кто-то просто плевал в потолок. И дела до недоростка-оруженосца явно не было никому. Стриго захотелось расплакаться. Она и так едва преодолела себя, чтобы зайти сюда (она их всех боялась), так тут еще и внимания не обращают! Круто развернувшись на носках, девушка вылетела из казармы. На улице села в траву, прислонившись к стене, и заплакала, обнимая колени. Они никогда не признают ее, что даже толку пыжиться? Она слабая, глупая, ничего не умеет... Слезы катились градом и падали в серую пыль. Наконец, почувствовав, что становится немного легче (вовсе не хотелось показываться в таком виде в Скайхолде), Ийдо поднялась, чтобы практически уткнуться носом в Лиона. Неизвестно, сколько тот уже был здесь - только вышел или же видел это почти с самого начала? Окинув взглядом заплаканное лицо, тот усмехнулся и спросил: -Ты что-то хотела сказать? Девушка уже вдохнула, чтобы начать говорить, но губы предательски задрожали, голос подвел, а слезы снова покатились по щекам. -Ничего! - она развернулась и побежала в сторону основной части крепости.
P.S. Мне нужен кто-то из отряда, типа самый главный у них там, а т.к. упоминалось пока только это имя, я его и взяла .о. через пол года - год? - то же самое, бросить кинжалом и разбить бутылку; любовь-морковь; ситуация, когда навстречу будут идти А. и Л., и она улыбнется, только не А :D у того печальк .о.
Чем хорош был Беон - там можно было найти на главной странице, большой свалке, человека, которому можно вывернуть все свои раны. Или вот эти вот "сообщества психологической помощи". Редко когда мне нужен чужак для таких вещей, редко когда. Но это как раз такой момент.
Страшно то, что я не знаю, когда это пройдет. А вдруг никогда? И все кругом... предлагают мне средства от чесотки, когда мне нужен пластырь, много пластырей. Бинт. Перекись. Чтобы лечить раны, раны. Отдельным пунктом давит то, что это же все хрень, чепуха, ерунда, кто из-за такого переживает вообще.
Меня рвет на куски. Боевого запала хватает максимум на пару часов, дальше я расстраиваюсь, как гитара, и все, мне просто хочется плакать, ныть. А надо терпеть. Да и что терпеть? Ничего же не происходит.
Привет, апатия. Заходи. У тебя вон нож застрял в груди Достань и ударь им меня Я не хочу видеть приход нового дня.
A pill to make you numb, A pill to make you dumb A pill to make you Anybody else!
Какая ирония, что мне досталось писать про свадьбу.
Today Today TO RUN AWAY!
Странно, что в таком состоянии даже стихов нет. Никаких. Это и правда странно, они же пишутся на самых свежих, самых сырых эмоциях.
Рвёт на куски. Очень подходящее описание. "Слёзы - это попытка вызвать жалость". Хоть кто-то. Сделайте хоть что-то не по моей просьбе. Покажите, что вам не все равно, в каком состоянии я нахожусь! Или беззвучно рыдающий человек - это еще не повод для диалога? Как, впрочем, и секс - не повод для знакомства, да. Вай нот? From a perfect world A world that's threw me away Today...
Хоть кто-то. Но всем просто начхать.
Won't save her from herself.
P.S. Только, ради Бога, не говорите, что я обвиняю вас, иначе я просто пойду убьюсь к херам.